Вячеслав Соколов - Мажор 2[(СИ)]
— Угу… — не стал отпираться тот. — Что он твой дед знаю. Меня как раз ваши АМ и просветили…
— Вот и славно. А теперь главное! И учти, что об этом знает от силы десяток человек, теперь еще двое добавится. Егору знать совсем не повредит, а то его скоро любопытство съест, — и, подмигнув мне, добавил: — Можешь не изображать из себя ветошь.
Смущенно улыбаюсь, типа я хороший. И вообще глухой…
— Ну, а ты, чтоб глупости больше не говорил.
Васильев разводит руками:
— Мужики, а что я еще подумать должен был?
На лицо Руслана вновь наползает веселая улыбка, но он молчит, позволяя говорить Степанычу.
— Так вот, Витя, — делает театральную паузу, — Анютка моя старшая сестра. Теперь понял, откуда любовь?
— Ох…ть, — только и смог выдавить из себя Васильев.
— А то! — самодовольно улыбаясь, произнес Степаныч. — А Маришка ее подруга детства, так что, считай, тоже сестра. Все детство у нас провела.
— Да и меня, в свое время, по той же причине выбрали, — добавил Рогожин. — Подарок Всеслава, моей внучке.
— Куда я попал, — картинно схватился за голову, более-менее пришедший в себя майор, изображая ужас, — кругом кумовство и мажоры…
Развеселил, что тут еще сказать. А то я бедный так охренел в своем уголке, что если бы не стенка улетел бы со стула на фиг. А так хоть поржали. А Степаныч тем временем решил еще немного дать информации:
— Если честно, изменились они сильно, но во многом остались прежними. Даже вот взять пример: Анютка всегда красивая была и привыкла к этому. А Маришка, даже сказал бы страшненькая, вот и теперь, заметили, как на замечания о внешности реагирует? Казалось бы, сколько лет прошло, должна привыкнуть, что красотка хоть куда? Ан нет. Да и человечными остались, несмотря на трудную судьбу. Нам всем надо молиться на них. Кто знает, что бы было, не подбери в свое время Всеслав двух обиженных на жизнь девчонок. Обиженных, но не озлобленных. Что для него человеческие жизни? Пыль. А они все же остались частично людьми. Вон даже геройского деда не забыли…
Степаныч сел на табурет, обхватил голову руками и продолжил:
— Бабушка так тосковала, считай, каждый день рассказывала, в пример ставила. Вот и помнили о нем… Так что Всеслав очень дорогой подарок сделал…
Руслан, сидел с потерянным лицом, а по щеке стекала слеза…
Глава восьмая
Охо-хох, грехи мои тяжкие — все так запутанно. Хотя есть у меня подозрения на данную тему. А куда без них? Но вот озвучивать их… А уж про ту же Маришку, что только в голову не лезло. Но теперь хоть становится более понятным ее поведение. А вот и разговор вернулся к Разину…
— То есть сняли ментальную блокировку? — решил уточнить майор.
— Вроде так, — пожимает плечами Рогожин. — Но надо пару дней выждать, что б все утряслось. А то знаешь, как бывает? Лучше не рисковать, — и потерев подбородок пробурчал: — Грех такое говорить, но хорошо, что парни не шлепнули этого гада. Как ты только раскрутил его на информацию о бункере?
— Не поверишь, случайно, — пожимает плечами. — Жить хочет мразота, вот и пустил последний аргумент в дело.
— Надеюсь, ты не обещал ему жизнь?
— Нет, — Васильев мотает головой, — за то обещал Разину, что позволю убить своими руками, сам понимаешь, чем больше он нам должен, тем лучше.
— Товарищ майор… — приходится вмешаться в разговор, такую информацию нельзя скрывать.
— Что?
— Это… Тут выяснилось, что Зухра ваш разговор с ее отцом подслушала. Точнее, знает, что Аслан жив.
— Оп-па…
Офицеры уставились друг на друга, а Степаныч нахмурился глядя на майора:
— Витя, если ты это специально… — с угрозой в голосе произнес он.
— Обалдел, что ли? Как это ни прискорбно, но я облажался, — тоскливо простонал Васильев. — Жалко девчонку, и так из больницы не вытащить. Степан Георгиевич извелся весь, а тут еще я масла в огонь подлил. И жалко, и для дела плохо.
— Есть у меня одна мысль, — задумчиво протянул Руслан, но взглянув в мою сторону, осадил: — Потом скажу. И генерала не обманем, и девочку вылечим. Ну, надеюсь, что вылечим.
— Опять, что-то радикальное? — заинтересовался Степаныч.
— Знаешь способы получше?
— Всегда, можно что-то подобрать. Но как говорится, не зря Ильич страну электрифицировал. Электрошок тоже лекарство, главное не переборщить. Жалко девочку. А ведь ты посмотри, какой характер! Да съехала чуток, но ведь на чем? На заботе о других, так что задатки у нее хорошие…
— Ты к чему это ведешь? — подозрительно прищурился Рогожин.
— Ну, если отца завербовали, может и ее? А? К нам. Ну, в смысле, не сюда к нам, — показывает пальцев в пол, — а к НАМ. Понимаешь? — разводит руками, показывая что-то большое.
— Угу… — Руслан задумчиво трет подбородок. — Посмотрим. С внучками посоветуемся. Лишний повод привязать Степана Георгиевича. Даи у нее, действительно, задатки лидера и характер сильный. Так что пристроить в любом случае можно, только надо подлечить…
И посмотрев на меня добавил:
— Не делай вид, что не интересно. Глазки-то блестят! Я тебя конечно по другому делу привел, но раз уж так вышло, поясню. Чтоб ты лишним голову не забивал. Я думаю про язык напоминать не надо?
— Никак нет. А то еще натравите АМ на меня. Я-то не родственник! — улыбаюсь, как мне кажется, удачной шутке.
— Ну да, ну да… — вот только улыбка какая-то кривая.
Я в шоке, это что индийская мелодрама не закончена? И что? Васильев мой племянник? Или я бабушка Руслана? У-у-у…
А Рогожин тем временем продолжал:
— Короче, оказывается, что под базой, которую вы взяли, есть бункер. И там хранится какой-то артефакт, точнее бункер построен вокруг этого артефакта. При Союзе там была лаборатория. Я в свою бытность краем уха слышал, но и то только потому, что у меня допуск был ого-го!!! Ну, а в перестройку все это дело законсервировали и забыли. Почему позже не вспомнили, не знаю… И так вышло, что генерал наш, имеет отношение к этому делу. По крайней мере, знает код входа. Вот поэтому он и хотел, чтоб мы рванули базу, чтоб засыпало там все нафиг. И дочку его похитили, поэтому же…
— Командир, а почему он просто наверх не доложил? Ведь дело-то, наверное, государственной важности?
— Хм… — Руслан вновь принялся терзать подбородок, — не доложил, потому что не мог. Говорю же блокировка. Ему от одной мысли сказать код, плохо становится. А уж при попытке произнести… Дальше сам догадаешься? Он ведь даже по пьяни проболтаться не может. Ага. Вижу, понял. Вот мы его и накололи, а чтоб даже мысли не возникло, что все это неспроста, Виктор Петрович и Степаныч, ну и я поучаствовал — целый цирк устроили. Вначале пили по честному, а потом подлили одну настоечку, которая надежно вырубила генерала, а заодно и всех остальных. Только я специальный эликсир выпил… Вот и не свалился. Предупреждая вопрос, поясняю — дорогой зараза. Так что удачно нас генерал пригласил, очень удачно. Ну, а на выходе лютовал, чтоб все думали, что мы тупо бухали. Вот и нарисовали картину маслом. Ну и соответственно, жесточайшее похмелье, как результат. Еще есть вопросы? Спокойно, это был риторический вопрос.
